Возвращение королевы - Страница 159

159

— Ответить им! — крикнула Тамир.

Ки и остальные выхватили мечи и ударили рукоятками по щитам, крича:

— За Скалу и королеву Тамир!

Боевой клич разнесся по рядам, перекрывая оглушительный шум, издаваемый подходившей армией Корина.

Когда крики затихли, обе армии наконец встали лицом к лицу. Впереди развевалось знамя Корина, и Тамир различила алый плащ двоюродного брата.

— А вон там — не герцога ли Урсариса знамя? — спросил Ки.

— Оно, — ответил Лута. — А слева знамя лорда Ветринга. Справа герцог Сирус со своими лучниками. Но Корин, похоже, рассчитывает в основном на кавалерию, ведь всадников у него больше всего.

— А где генерал Рейнарис? — спросил Ки.

— Погиб в Эро. Калиэль говорил, что никто другой не сравнится с ним в тактике.

— Что ж, для нас это хорошая новость.

— Однако у него есть еще наставник Порион, — напомнил Бареус.

— Потроха Билайри, надеюсь, никому из нас не придется столкнуться с ним в бою! — пробормотал Бареус, говоря за всех.

— Проклятье, — буркнул Лута, все еще рассматривая стоявшую на склоне холма армию.

— Что такое? — спросила Тамир.

— Справа от Корина. Неужели не видишь?

Тамир чуть прищурилась — и выругалась.

— Вот черт!

Даже издали она узнала золотоволосого всадника.

Это был Калиэль. А между ним и Корином стоял Танил.

— Лута, вы с Бареусом постарайтесь, чтобы мне не пришлось столкнуться ни с Калиэлем, ни с Танилом, — сказала Тамир. — А уж сами как хотите.

Лута мрачно покачал головой.

— Мы постараемся, когда время придет. Постараемся.

* * *

Герольд Корина промчался вниз к подножию холма, и Тамир выехала навстречу ему. Их разговор был недолгим.

— Король Корин требует, чтобы ты сдалась или сражалась, твое величество. Я передам ему то же самое, если ты пожелаешь.

Ничего другого Тамир и не ожидала.

— Да, именно так. Можешь возвращаться.

— Пусть Иллиор дарует тебе победу, твое величество, — сказал герольд и, отсалютовав ей, развернул коня и помчался обратно.

Герольды были неприкосновенны не только в мирные дни, но и в часы битвы — они наблюдали за ходом сражения и разносили весть о его исходе, когда все заканчивалось.

* * *

Калиэль сидел на чужом коне, в латах, которые не слишком хорошо ему подходили, и его истерзанная спина отчаянно болела под грубой рубахой. Но его ничуть не беспокоили все эти неудобства, когда он с тяжелым сердцем смотрел на стоявших напротив них воинов. Он увидел Тамир в самом центре, как и ожидал, и пешей. Рядом были, конечно, Ки и Лисичка. Надеясь на чудо, он поискал другие знакомые лица — и сердце его упало, когда он увидел Луту.

Закрыв глаза, Калиэль мысленно вознес молитву Сакору: «Прошу, не дай мне встретиться с ними на поле боя!»

Да, он отдал свою преданность Корину, но Луте и Бареусу он был обязан жизнью, а Танил был обязан жизнью Тамир, хотя сам до сих пор и не понимал этого. Корин пытался оставить Танила в обозе, хотел даже связать его, но Танил плакал и умолял его не делать этого. Несчастный юноша думал, что Корин презирает его за то, что он позволил себя обесчестить.

— Пусть идет, — сказал наконец Калиэль. — Он достаточно силен, чтобы сражаться. А если его убьют… Ну, это все равно более милосердно, чем оставить его таким, какой он сейчас. По крайней мере, он умрет как мужчина.

Но теперь, когда Калиэль смотрел на развевавшееся впереди знамя Тамир, чувство долга в нем смешивалось с сомнениями и голова шла кругом. Корин не желал знать правды о Тамир, а клятва Калиэля заставляла его хранить молчание. «А если она истинная королева? — Его сомнения приобрели голос Луты. — Что будет с нами, если мы выступим против настоящей королевы Скалы?»

Калиэль снова оглянулся на Корина и вздохнул. Нет, он сделал свой выбор. Он не нарушит своей клятвы, и будь что будет.

* * *

Стоя справа от Тамир, Ки оглядывался вокруг, и сердце его наполнялось гордостью. Лисичка, Уна, Никидес и их оруженосцы образовали квадрат вокруг Тамир, и в глазах каждого горели бесстрашие и готовность к бою. И такую же решимость Ки видел на лицах солдат. Гранния и женщины ее отряда яростно смотрели на армию противника — армию, в которую допускали только мужчин. Ки гадал, где мог быть сейчас Фарин и удалось ли ему одержать свою победу. Вот только мысль о Калиэле и Порионе, стоявших напротив, заставляла его внутренне ежиться, но Ки отогнал сожаления. Каждый из них сам выбрал свой путь.

Над долиной повисла тишина. Ки слышал, как переговариваются солдаты Корина, слышал покашливание за своей спиной. Сквозь облака проглядывал маленький белый диск восходящего солнца. В лесу начали просыпаться птицы, и их щебетание смешивалось с мерными вздохами моря по другую сторону утеса. Все вокруг выглядело неправдоподобно мирным.

Прошел час, за ним другой, а Тамир и Корин все выжидали, кто же сделает первый шаг. Из уроков Старого Ворона, их учителя военного дела, Ки знал, что ожидание — самая тяжелая часть войны. Ки вынужден был согласиться с этим. День понемногу разгорался, заставляя Ки потеть во влажной одежде. В пустом животе, перетянутом поясом, урчало, да еще начало болеть горло…

Прошел еще час, и воины с обеих сторон начали выкрикивать насмешливые замечания. Но Тамир стояла молча, не сводя глаз с Корина, который спешился и начал совещаться со своими генералами.

Подошел Нианис.

— Он не собирается начинать, — сказал он.

— Тогда нужно его заставить, — заметила Тамир. — Прикажите лучникам подготовиться. Гранния, передай приказ Киману.

159